ДУШАНБЕ, 5 окт — Sputnik. В 2017 году Иран вернул свою долю на мировом нефтяном рынке после жестких международных финансово-экономических санкций 2012-2015 годов, введенных из-за неоднозначности иранской ядерной программы.
Так, Тегеран экспортирует в среднем 2,6 миллиона баррелей сырой нефти ежедневно. Положение Ирана на мировом нефтяном рынке комментирует российский востоковед иранист Владимир Сажин.
Наиболее сильный удар по экономике и финансам Ирана был нанесен в 2012 году, когда Евросоюз, а также еще несколько десятков стран присоединились к санкционным мерам, введенным ранее США. Так, ЕС ввел запрет на импорт нефти и природного газа из Ирана, запрет на страхование отгрузки нефти или продуктов нефтехимической промышленности Ирана. По некоторым санкционным позициям европейцы даже превзошли американцев.
Такие традиционные покупатели иранской нефти, как Индия, Китай, Южная Корея, Турция, Тайвань в полтора, два, а то и в три раза сократили свои нефтяные закупки в ИРИ. В свою очередь, Сингапур, Малайзия, Южная Африка и Шри Ланка к 2014 году полностью отказались от импорта иранской нефти.
В тот период общий экспорт нефти из Ирана сократился с примерно 2,5 миллиона баррелей в сутки (б/с) в 2011 году до 1,1 миллиона в 2013 году (в некоторые месяцы нефтяной экспорт падал до 0,7 млн б/с). Катастрофическим для ИРИ стало падение мировых цен на нефть в 2014-15-х годах, которое "наложилось" на еще действующие санкции. Доходы от "разрешенной" продажи нефти снизились многократно. В общей сложности с 2012 года Тегеран "недополучил" более 160 миллиардов долларов только нефтяных доходов. Курс национальной валюты по отношению к доллару упал более чем вдвое. Инфляция составила порядка 40%. В 2012-2014 годах ВВП Ирана сокращался на 9% в год.
Однако реалистичная и прагматичная политика избранного в 2013 году президента Хасана Рухани на ядерных переговорах с группой международных посредников (постоянные члены Совета Безопасности ООН плюс ФРГ) привела к достижению Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), который предусматривает снятие санкций с Ирана.
Процесс снятия санкционных мер формально начался в январе 2016 года, но дальновидные бизнесмены, предвидя положительный исход ядерных переговоров, уже в конце 2014 и в 2015 году начали постепенно восстанавливать свои деловые отношения с ИРИ, в том числе и в сфере энергетики.
Активно и продуманно действует и иранская сторона. В конце ноября 2016 года ОПЕК (ИРИ является третьим по величине производителем нефти в этой организации) приняла историческое решение сократить совокупную добычу нефти на 1,2 миллиона б/с. Однако Иран добился для себя исключения. Тегеран настоял на восстановлении своей досанкционной рыночной доли после снятия с него санкций, ограничивавших экспорт нефти.
В этой ситуации ИРИ смогла в полной мере использовать сложившуюся конъюнктуру. При этом Тегеран не ждет высокой цены, а стремится заработать на объемах экспорта, не снижая, а увеличивая добычу и, соответственно, экспорт.
Ведь и это, быть может, самое главное: диапазон цен в 40–50 долларов за баррель устраивает Тегеран (по данным международных источников, себестоимость иранской нефти приближается к 5 долларам за баррель).
Ожидается, что к апрелю 2018 года нефтедобыча в Иране вырастет до 4 миллиона б/с, а к 2022 году – до 4,5 б/с. В настоящее время Иран добывает более 3,8 миллиона б/с.
Экспорт нефти теперь превышает 2,6 миллиона б/с, но вполне вероятно, увеличится синхронно с увеличением добычи. Примечательно, что Тегеран восстановил не только свою количественную долю на мировом нефтяном рынке, но, если можно так сказать, и "географическую". По данным Министерства нефти, 60% экспорта нефти Ирана идет в Азию, а остальные 40% — в европейские страны.
Это, так сказать субъективные, внутренние проблемы иранского нефтебизнеса. Но есть еще и объективные, общемировые тенденции. Так, по мнению главного экономиста авторитетного датского Saxo Bank Стина Якобсена, высоковероятным является снижение цены нефти до 30 долларов за баррель "в течение 13 месяцев, максимум в течение 2 лет". Это результат общего ухудшения мировой экономической ситуации и давления на нефтяные цены двух факторов: электрификация автотранспорта и избыток нефтяных мощностей на Ближнем Востоке.
По данным экономиста, уже 2018 году от 2% до 10% всех автомобилей в мире будут электрическими, а в 2019 году уровень электрификации автотранспорта может достичь 25%. Нельзя также забывать объявленный Китаем запрет на углеводородный автотранспорт с 2030 года и решение китайских властей о снижении выбросов. Кроме того, многие ближневосточные страны готовы увеличить поставки нефти на мировой рынок, а американцы — сланцевой.
Конечно, с утверждением Якобсена о резком увеличении доли электромобилей можно поспорить. Но многие аналитики говорят о том, что 20-е годы будут годами именно электромобилей, что, несомненно, скажется на спросе на нефть. Однако в любом случае ожидать резкого повышения цен на нефть в перспективе не просматривается. Производителям нефти приходится мечтать лишь о ее стабилизации в границах 45 – 55 долларов за баррель.
В последние годы Тегераном сделано много в плане восстановления своих позиций на мировом рынке нефти, чтобы чувствовать себя вполне уверенно в этом ценовом секторе. Таким образом, можно констатировать, что Иран смог пережить самый трудный период международных санкций, в первую очередь – нефтяных.
